Святки: как проходили бесовские игрища русской молодежи

В классическом произведении «Язычество Древней Руси» Б.А. Рыбаков указывает, что «древние языческие заклинатели и благодарственные молитвы» отчетливо просматриваются в системе русских народных гуляний. Русская православная традиция вобрала в себя предыдущую.

Так, мы потеряли дохристианское название праздника летнего солнцестояния: ведь «Иван Купала» — это Иоанн Креститель, купавший Христа в Иордане (рождество Иоанна Крестителя отмечалось как раз на Купалу, 24 июня).

Точно так же Рождество 25 декабря было близко к зимнему солнцестоянию, которое в древние времена было простейшим знаком начала нового годового цикла. С распространением христианства на европейских землях, церковь, желая подавить языческие культы, примерно в четвертом веке стала заменять праздник «Непобедимого Солнца», отмечаемый 25 декабря на территориях Римской империи, праздником Рождества Христова. Христа. В таком виде эта традиция пришла в Россию.

Карамзин писал: «Рождественские игры и предсказание будущего кажутся пережитком этого языческого праздника» (имеется в виду праздник древнего божества Коляды). В этот праздничный период, приходящийся на середину зимы, были приняты языческие ритуальные развлечения, которые церковь, хотя и называлась «демоническими играми», не могла запретить.

Праздник солнцеворота

Жизнь и традиции села основывались на земледельческом цикле. Такое же измерение времени послужило человеку сразу, как только он перешел от сбора урожая и охоты к сельскому хозяйству: возникла необходимость «определить», когда начинать засеивать поля, какими культурами, когда собирать урожай и так далее

Солнцестояния и равноденствия — наиболее заметные и легко измеримые астрономические события, и во всех культурах, в том числе и русской, их отмечали радениями (массовыми ритуальными собраниями).

Им пришлось умиротворить силы природы и попросить у них плодородия и процветания. Солнцестояние и период вокруг него – это «переходное время», когда мир прошлого года умирает и рождается новый мир. В этом разломе появляются потусторонние силы, позволяющие общаться с самим собой, поэтому недели Рождества носили ритуальный характер и были «снабжены» системой правил и запретов. Запрещалось работать в течение всего рождественского периода и особенно в канун Рождества, Нового года, Крещения, Крещения. Особо опасными считались женские работы: вязание, шитье, прядение. Иногда в период Рождества прялку даже выносили в коридор или прятали. Дрова нужно было заранее рубить, топор не нужно было брать в руки; в день Рождества нужно было выплатить все долги, умиротворить ссоры, избавиться от бесполезных вещей, чтобы войти в новый чистый и свободный мир.

Все работы по уборке закончились в обед накануне Рождества. На стол поставили ритуальную пищу (кашу и хлеб) и неотшлифованный сноп – продукты из прошлогоднего урожая, призванные привлечь новый урожай. Во время постной еды, начавшейся после появления первой звезды, часть еды «предлагали» природе и духам: кисель и кутью выносили на улицу, а на ночь еду со стола не убирали – уходили это для духов их предков.

После Рождества начинался период святочных ритуальных действий. Главную роль в них играла деревенская молодежь — ведь именно от молодых зависело процветание общины.

«Обычными» действиями для мужчин и женщин были: ритуальные прогулки по территории с песнями и восхвалениями (колядование), переодевание в животных и фольклорных персонажей и рождественские посиделки с парными играми. Исключительно «мужским» развлечением был кулачный бой: символическое всплеск крови на земле, жертвоприношение во имя будущего урожая. А девушкам нравились гадания, в основном гадания на будущих женихов – тоже символическая молитва о плодородии.

Колядование

Косвенные ритуалы в глазах крестьян обеспечивали плодородие полей, потомство скота и защиту от сил зла. В нашей традиции такие отклонения называются колядованием (происхождение слова «колядка» до сих пор точно не установлено). В древности обряды обхода совершались под руководством священников (сравните с крестным ходом в церкви), но также в колядках, некоторых участников ритуала (например, мехоноша – человек, несущий сумку для подношений, или певец, задававший тон песням) считались «более важными», чем другие.

Рождественский гимн исполнялся несколько раз: в Сочельник и Крещение, в рождественское утро и утром 1 января – в самые «переходные моменты.

Впоследствии к колядованию прибавилось христославление: вместо веселых частушек молодежь пела тропари (краткие молитвенные песнопения) во славу Христа.

Эти два типа отклонений сосуществовали, хотя церковь пыталась запретить «демонические песнопения.

Содержание рождественских гимнов самое невинное: это поздравления, пожелания счастья в семье и семейной жизни; не было принято отказываться от рождественских гимнов. Они не столько выпрашивали еду, сколько совершали магический обряд, в котором владельцы-доноры должны были сыграть свою роль, если они хотели процветания в будущем. Дарили съестное: обрядовое печенье в виде животных, сладости.

Каролинг неразрывно связан с маскировкой: наряжать рождественские гимны в «маскировку» животных и персонажей. В первой половине рождественского периода («святые недели») это были в основном маски «животных»: лошадь, символизирующая солнце; бык или корова, символ плодородия; птица, символ хороших новостей и начала весны. Одежда была простой: маска из кожи или тряпья и шуба из овчины или шубы, вывернутые наизнанку, как «шкура», часто составляли всю опору. Однако важно было сохранить анонимность: если жители села узнавали ряженого, ему приходилось «выйти из игры». Особенно активны мимы во второй половине рождественского периода («страшные недели»), после Нового года и перед Крещением. Считалось, что в это время по земле свободно ходили злые духи. Поэтому они маскировались под дьяволов, кикиморов, мертвецов, придавая себе устрашающий вид.

В рот вставляли длинные зубы из брюквы, лицо мазали сажей, прицепляли бороду из мочала. Такие ряженые обычно шалили: крали вещи, затыкали тряпьем печные трубы, подпирали снаружи двери, пачкали навозом дверные ручки, рассыпали поленницы.

Маскировка воспринималась в первую очередь не как развлечение, а как функция: мужчины или юноши, иногда веселые женщины, но никогда не замужние девушки и дети, одетые в «ужасные» маски. Ряженые были нарисованы по жребию и после окончания рождественского сезона все, кто оделся в «переодевания», обязательно купались в ледяной яме Крещения, чтобы смыть свои грехи и начать год с чистого листа.

Посиделки

Собрания или вечеринки – это форма развлечения для молодежи, которой руководит женская половина деревенского общества. Встречи различались в зависимости от возраста девочек, и девочек приводили на «взрослые» собрания с церемониями инициации в форме ритуальных песен или танцев: «Мальчик приглашает назначенную девушку« пойти на станции ». Она отказывается. Затем подходит другой мальчик и, взяв ее за руки с другой стороны, начинают толкать ее на пол (то есть в центр комнаты) взад и вперед к девочкам, поющим: «Я пошел на пол, помоги Богу Узнай. «Девушка представлена ​​миру».

Главной целью посиделок было обретение девушкой пары (напомню, Святки полны обрядами плодородия, и логично именно в это время сходиться для создания семьи).

Поэтому ребята из этого или соседних сел были желанными гостями на встречах. Чтобы «поприветствовать» молодых людей, девушки перед встречей вместе прошли по дорожке от крыльца к воротам, а когда мальчики подошли к хижине, они поставили черпак в печь, «чтобы они больше не уходили».

Девушки-новички сидели у входа, а невесты, готовые выйти замуж, занимали лучшие места и руководили сбором. Пришедшие молодые люди сели с девушками, пообщались с ними, а также показали свои навыки в групповых танцах и играх. Понравившийся девушке парень созвал на крыльце приватную беседу и, в случае обоюдного согласия, образовалась пара – теперь парень стал ее «партией». Отказаться от «вечернего платья» было непросто – как минимум одна передумавшая девушка должна была заплатить ему за мужиков очень большую сумму (рубль и больше) или что-то одно – поясную сумку, шарф, платок пояс-гармошка.

Посиделки «дополнялись» срамными играми — например, по жребию девушки сидели на коленях у парней или целовали их по очереди. Были и более жесткие игры, в которых девушек хватали за мягкие места, «проверяя» на плодородность.

Что ж, содержание песен было таким, что неопытные девушки горели от стыда.

За исключением рождественских недель, такие эротические игры были запрещены деревенским обществом, а танцевать и петь песни не разрешалось. Замужние женщины или пожилые люди могли поддерживать порядок на собраниях, которые, как маленькие дети, тоже могли присутствовать на собраниях, чтобы возбужденные молодые люди не позволяли себе полностью стыдиться. Встречи заканчивались далеко за полночь, когда «вечерние мужчины» ходили к своим друзьям домой – а потом часто гуляли по деревне, вызывая волнение среди соседей.

Гадания и ворожба

Гадание девушки на невесту было, конечно, «демоническим» делом, но неразрывным. Было много видов гадания. В конюшне они задались вопросом: случайно вытащив кусок шерсти у появившегося скота, они определили, какого цвета будут волосы невесты. Насчет нитки гадали: поджигали шерстяное кольцо: если пепел полетит, то будущий жених сегодня вечером придет. В бане гадали – клали руку в баню (где, по преданиям, банник – грубый дух жил) ночью и ждали прикосновения бани: если лапа голая, жених будет бедным , и этот волосатый будет богат (такое предсказание предоставило деревенским мальчишкам прекрасную возможность подшутить над гадалками).

Распространенным видом гадания были «подблюдные песни». В этом случае в блюдо или миску клали предмет, накрывали миску платком и начинали трясти.

Все девушки в то время пели песни, каждый стих которых так или иначе трактовался («на добро», «к худшему», «на замужество», «на смерть», «жениха в солдаты возьмут» и т.д.). В свою очередь девушки подошли к ведущему, в руках которого была чаша, и сразу попытались достать из нее какой-либо предмет (например, кольцо). В каком направлении его удалось достать – такова судьба.

Еще одно очень популярное предсказание сохранилось в нашей культуре до наших дней в виде игры с бутылками. На полу хижины, где происходил сборище девочек, нарисовали круг, по краям деревенских мальчиков обозначали буквами или цифрами, потом на одну сторону приставляли веретено и раскручивали – кто бы это ни был цыпленок указывает на суженого.

Они также ставили под сомнение урожай, здоровье, процветание и многое другое. Кроме того, были «мужские» типы гадания, которые были менее распространены: например, на пол с размахом бросали бревно, от чего оно звучало громче, так что «невеста была сильнее». В предсказании такого человека был безошибочный подтекст: ночью мужчина поставил кадку с водой возле столба во дворе и сказал: «Будущая невеста, подойди и помой столб!» В ту ночь во сне должна была явиться будущая невеста. Однако угадывание обычно не было мужским делом: мужчины традиционно «выполняли» свои магические функции во время рождественских игр и драк.

Кулачный бой

Потасовки были отдельным традиционным мужским развлечением, продолжались с незапамятных времен и обычно выходили за рамки рождественского сезона. Начат поздней осенью. Особенно часто бились Рождество, Масленица и Пасха, а в июне, в день Петра, бои окончились.

Кулачные бои как традиция были гарантией минимальной боеспособности мужского населения страны.

Напомню, что до введения Петром I вербовки простых солдат русских войск – обычных крестьян – привозили в лагеря военнослужащие помещики, владевшие своей землей. Оказывается, для такой армии кулачные бои выполняли функцию начальной боевой подготовки.

Духовенство снова выступило против кулачных боев как «демонического развлечения». Однако когда в 40-х годах восемнадцатого века Священный Синод обратился к правительству с просьбой запретить повсеместный запрет «гонок, драк, драк и других безобразий», что за беда».

Бои могли длиться с перерывами на день или несколько дней подряд, и весь район села собирался «подбодрить». Бои были популярны не только среди крестьян. Поклонниками сражений 18 века были братья Орловы – фавориты Екатерины Григорий Григорьевич и ее брата Алексея Григорьевича; известно об участии в боях и московского генерал-губернатора графа Ф. В. Ростопчина, изучавшего бокс в Англии. Что уж говорить об обычных дворянах и представителях иных владений. Когда в городах шли бои, приезжали купцы, продюсеры, офицеры… Делали ставки, делали ставки, бросали деньги в толпу. Для торговца или селекционера считалось престижным иметь в магазине или на фабрике “кулачного” человека – часты соревнования между фабриками, артелями, торговыми досье.

Кулачный бой подчинялся немногочисленным простым правилам. Основных видов боя было два — «сцеплянка-свалка», когда две стороны борющихся смешивались и дрались маленькими группами, и «стенка на стенку», когда каждая из сторон образовывала плотный ряд бойцов и сходилась с противником.

Сражения велись на площадях городов, в пустырях, но прежде всего на льду рек и озер зимой. Целью боя было отбросить вражескую «стену» с края поля, например со льда на берег.

Ссора началась с взаимных издевательств и шуточных оскорблений, затем группы подростков слились друг с другом, между которыми начались драки. Их поддержали бойцы старшего возраста («комочки») в возрасте от 16 до 18 лет. Но это было только «начало», за ним уже шли ряды «женихов», «холостых», которые, столкнувшись, переходили к «крыльям» последовавших за ними «взрослых», «женатых». Возрастной диапазон был нужен, чтобы в бою не стыковались ряды неравных соперников и не было явного преимущества. Когда начиналась «взрослая» битва, подростки и «помет» либо уходили из боя, либо составляли свой бой наряду с основным.

Победа в бою «стенка на стенку» достигалась не столько силой, сколько тактикой: удачными маневрами, фальшивыми отступлениями, внезапными атаками.

У каждой «стены» был вождь, который накануне определял тактику боя с самыми опытными бойцами, а в самом бою давал указания, определял время и направление решающих ударов, командовал сменой звания и командованием введение новых сил. Особым шиком в трудное время считалось вводить в бой сильных мужчин, «борцов надежды», которые, нагло рассеивая своих противников, могли подбодрить уже сдавшихся товарищей, вдохновить их на борьбу с новой силой.

Конечно, были и известные правила, которые позволяли уберечь тех, кто сражался, от убийства: 1) не бить лживого; 2) не бить зрителей и прохожих; 3) нельзя класть в перчатки тяжелые предметы (даже «наши» были наказаны за нарушение этого правила); 4) кулак – единственное оружие (сражались не ногами, тем более предметами); 5) нельзя было «бежать» на сторону врага. Злонамеренные нарушители этих правил были изгнаны с поля боя и вообще с кулачных боев.

Соревнования проходили с перерывами с утра до вечера; в перерывах между собой мирно разговаривали избитые, окровавленные, опухшие солдаты; По обычаю поединок проходил в дружеской соревновательной атмосфере, где профессиональный и успешный бросок и техническая победа ценились как победителем, так и проигравшим.